В глуби веков   ::   Воронкова Любовь Федоровна

Внезапно в эту сладкую тишину ворвался чей-то тревожный голос:

— Пустите меня к царю, пустите, дело не ждет! Царю угрожает опасность!

Сразу исчезло все — покой, дремота, волшебное забытье. Александр накинул льняную простыню.

— Пусть войдет.

Метрон дрожал от волнения.

— Царь, тебя хотят убить. Это сказал Кебалин. Он в оружейной, я задержал его.

Глаза Александра стали холодными и жестокими. Он потребовал одежду и стремительным шагом направился в оружейную. Увидев его, Кебалин всплеснул руками от радости.

— Царь! Слава богам, я вижу тебя живым и невредимым!

Александр тут же, в оружейной, допросил его. Кебалин рассказал все, что узнал от брата.

— Но ты, зная это, два дня молчал?

Кебалину пришлось рассказать про Филоту.

— Я два раза просил его предупредить тебя, царь!

— Два раза?

— Да. Два раза. Он обещал, но не нашел времени. Потому я здесь.

— Два раза… И он два раза промолчал?!

Царь сел на скамью. Плечи его поникли, словно на них навалилась тяжесть. Крепко сжав губы, он глядел в пол, покрытый изразцами, будто смертельно раненный человек.

Расследовать заговор собрались ближайшие друзья царя, его этеры. Велели схватить и привести Димна. Послали за Филотой.

Филота вошел, как всегда, с высоко поднятой головой. Он встретил холодный, вопрошающий взгляд царя и спокойно выдержал его. Он еще не знал, в чем его обвиняют.

Димна принесли на руках. В ту минуту, когда царская стража пришла за ним, он ударил себя мечом. Его принесли и положили на пол. И тотчас на плитах возникло темное пятно крови.

Александр подошел к нему.