В стране литературных героев   ::   Рассадин Станислав

Надо мной теперь всякий голодранецсмеется. Нешто ему можно надо мной зубья скалить? Я не мужик, я унтер-офицер, отставной каптенармус, а после того, как в чистую вышел, в мужской классической прогимназии в швейцарах служил. А это вот, извольте знать, и вовсе господа дворяне. Помещики-с. Их благородия господин Манилов и господин Собакевич. Нешто можно власть уничижать?

Гена: Архип Архипыч, я все-таки не понимаю: чего он хочет?

Манилов (вкрадчиво). Позвольте мне изъяснить сей щекотливый предмет.

А.А.: Сделайте одолжение, господин Манилов. Надеюсь, вы с этим справитесь лучше, чем Пришибеев.

Манилов Чувствительнейше вас благодарю... Дело, изволите ли видеть, состоит в том, что некие ученые, кои именуют себя литературоведами... (Спохватившись.) Надо сказать, все предостойнейшие люди!..

Собакевич (мрачно). Мошенники. Мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет.

Манилов Как можно, Михаиле Семенович? Совсем то есть напротив! Препочтеннейшие люди! Как они могут эдак, знаете, наблюсти деликатес в своих поступках!..

Собакевич (презрительно). Деликатес! Мне этих деликатесов задаром не надо. Мне лягушку хоть сахаром облепи, не возьму ее в рот. И устрицы тоже не возьму!

Манилов Ах, да я не об том деликатесе, Михайло Семенович!.. Позвольте, впрочем, продолжить. Господа литературоведы, изволите ли видеть, решили разделить Царство, в коем мы имеем удовольствие жить, то есть Царство Смеха, безжалостною чертою.