Зеленый шум (Сборник)   ::   Пришвин Михаил

- Вот, товарищи, - сказал Иван Яковлевич, - этот заяц - не простой русак. Прошлый год я поймал его, - был меньше кошки. Держал в кадушке, на капусте вырастил, а когда осенью хотел к празднику зарезать, - что-то в этом зайце мне показалось: пожалел. И вот через этого зайца владею теперь ружьем.

- Значит, - сказали мы, - не ружье принесло зайца охотнику, а заяц ружье.

- Кроме шуток, - ответил Иван Яковлевич, - истинно так, через этого зайца именно я свое ружье получил.

И рассказал нам историю, как заяц Руська у начальника партизанского отряда Кумачева съел сапоги.

Было это на переломе войны, когда немцы подходили к Москве, и их артиллерийские снаряды стали так недалеко ложиться от Меринова, что один попал даже в пруд. В это время отряд Кумачева затаился в лесном овраге, а сам начальник, Филат Антонович, пришел ночевать к своему ученику председателю Ивану Яковлевичу.

- Какой же он стал теперь, Кумачев, в партизанском-то виде? - спросили мы с интересом.

- А точно такой, как был, - ответил Иван Яковлевич: - рост колокольня, плечи - косая сажень, ну, глаз, вы знаете, у него один, другой выбило пистоном, одноглазый великан, зато какие сапоги - американские, рыжие, на крючках. И вооружение полное, и притом еще дробовик. "Зачем, спрашиваю, - еще и дробовик-то носите?" - "А для потехи", - говорит. Вот какой молодец! И годов шестьдесят с хвостиком.

Мы подивились. Хозяин опять нам повторил, что мужественный человек свои годы красит, и продолжал свой рассказ о том, как заяц сапоги съел.