Зори над городом (Повесть о верном сердце - 3)   ::   Кононов Александр Терентьевич

Впрочем, опрометчивых поступков он как раз себе и не позволял.

Вот и в этом случае - с Дулькиным... Э, да ну его к черту, Дулькина! Много ему чести - думать о нем!

Довгелло, конечно, прав: встретиться им теперь придется уже в новой России...

Признаки близкой перемены видны были во всем. Даже - в обыденном.

Истомленная долгой ночной очередью за обрезками мяса, женщина открыто, не боясь, кричит постовому полицейскому: "Недолго тебе тут осталось стоять, идол! Ишь, наел ряшку на народной беде!"

Городовой наливается густой сизой кровью и молча поворачивается спиной к осатанелой бабе.

В другое время приложил бы он к густым усам висевший на цепке свисток, на всю улицу разлилась бы тревожная полицейская трель - и повели бы горемычную нарушительницу спокойствия в участок для ответа.

А теперь арестовывать таких - помещений не хватит.

Недобрым взглядом провожают мастеровые пролетающих на лихаче хмельных седоков: чем больше нищала от войны страна, тем с большей наглостью веселились те, кто на нищете этой наживался.

Грузчики на пристанях говорили, не таясь: "Скоро конец! Погоди, придут солдаты с фронта..."

Злые побаски ходили по городу про царя, получившего после поражений "Егория", про забравшего непонятную власть над министрами темного конокрада с зазорной фамилией - Распутин.

Для постороннего глаза все это было житейской шелухой, не больше.

Но когда шелуха клубком летит по дорогам, значит - буйный поднимается ветер.