Зори над городом (Повесть о верном сердце - 3)   ::   Кононов Александр Терентьевич

Но через минуту сама же первая нарушила молчание:

- Что, если действительно все перевернется, и дочка слесаря сможет получить образование?

- А ты разве не уверена в такой перемене?

- Уверена. Но она может наступить, а я уже буду старой девой.

- Интересно!

- Кстати: очень интересно иногда подумать о словах. Судьба. Суждено. Суженый. Тот, кого суждено считать... ну, как это... своим избранником. Сердцу суждено, понимаешь? Но, кроме сердца, есть разум. И разум - не велит.

- "Кстати"... Хорошее "кстати"! Ты что же, хочешь только разума слушаться?

- Обязательно.

...Много еще было у них таких разговоров. И Гриша понял: трудным будет его счастье. Да и будет ли?

Нина сказала:

- Говорят, первая любовь остается в памяти навсегда. Расстанемся мы с тобой, а помнить друг друга будем всю жизнь.

Это было в сумерки, и Гриша старался вглядеться в смутное Нинино лицо: это что, всерьез сказано?

Она сама обо всем рассудила, решила твердо... И не слушалась его ни в чем - его, самого умного, самого лучшего...

Придя домой, Гриша увидел у себя на столе письмо из дому.

Отец писал, что судьба свела его с солдатом Яном Редалем: тот лежал в госпитале тяжелораненый.

Гриша долго сидел над отцовским письмом.

Первый его друг, друг его детства, Ян Редаль! Вот кого он никогда не забудет...

Первая дружба, как и первая любовь, - не забывается.

37

Ян Редаль лежал и слушал. Издалека - через черную ночь - летела к нему песня.

Пели латышские девушки - о Янисе.

Бессмертный Янис полюбил простую земную девушку.