Зори над городом (Повесть о верном сердце - 3)   ::   Кононов Александр Терентьевич

- А вот послушайте дальше и тогда уж судите. Вы были при этом споре и, должно быть, подумали, что я преследую какую-то цель. Подумали? Ну, и не ошиблись. В том-то и дело, что благодаря своим блестящим качествам Юрий Михайлович с особым искусством расставляет сети, в которые довольно охотно попадаются неопытные караси-первокурсники.

- Я тоже первокурсник.

- Не обижайтесь. И я им был не так уж давно. Итак, Юрий Михайлович и его последователи расставляют сети. А я и, скажем, люди, на меня похожие, стараемся - в меру сил своих - сети порвать, а карасей выпустить на волю. Пусть себе поплавают на просторе, в открытом океане жизни... Может быть, и найдут свою дорогу.

- Да какой ему смысл ставить сети?

- Есть смысл. Во-первых, он честолюбив. Его честолюбие - особого рода. Это вам не Регинский. Юрий Михайлович ищет популярности среди учащейся молодежи, дорожит ею. Любит преклонение перед его авторитетом. Хочет властвовать над юными сердцами - и очень часто достигает успеха.

- Не пойму! Никого же силком не заставляют лезть в эти самые, как вы говорите, сети... Да и сетей никаких я, признаться, не вижу.

- А караси потому и попадают в сети, что не замечают их. Или замечают слишком поздно. Опять же не обижайтесь! Я сам был карасем и исправно барахтался в сетях, да еще как! Оруженосцем Юрия Михайловича считался. Друзья острили: "Оруджиани-оруженосец". Нравился он мне страшно... Я ему тоже нравился - своим преклонением перед ним. Но все это прошло. И все это не важно.