Дело застенчивой обвиняемой   ::   Гарднер Эрл Стенли

— Это меня устраивает, — торжествующе сказал Гамильтон Бюргер.

— Я не думаю, что вы имеете право делать это, — сказал судья Эшхерст.

— Как адвокат, представляющий интересы обвиняемой, я имею право вести дело так, как мне представляется подходящим, — ответил ему Мейсон.

— Но вы сами имеете прямую заинтересованность в этом деле, мистер Мейсон. Я сожалею, что приходится подчеркивать это вам, но вы сами замешаны в этом деле. И здесь, конечно, есть естественный соблазн, чтобы… чтобы… Высокий суд едва не сказал «спасти вашу собственную шкуру», но это слишком уж сильное выражение.

— Да пускай это так и будет. Давайте предположим, что я пытаюсь спасти свою собственную шкуру. Тем не менее я намерен разобраться в этой проблеме во всеоружии, прямо здесь и сейчас. Обвиняемая не хочет жить всю жизнь, опозоренная тем, что убила своего благодетеля и воспользовалась технической формальностью, чтобы избежать правосудия. Давайте разберемся в этом.

— Обвинение принимает эту ситуацию, — с энтузиазмом сказал Гамильтон Бюргер. — Ваша честь, возражение снято, и я чувствую, что высокому суду нечего постановить.

— Это возражение снимается только в той степени, — сказал Мейсон, — в которой вы собираетесь представить эти патроны от дробовика и бутылочку, содержащую яд.

Это верно, — торжествующе сказал Гамильтон Бюргер.

Мейсон повернулся и пошел к адвокатскому столу, этим завершая дискуссию.