Страница:
249 из 309
Но связать взбрыкнувшую "двухлетку" с "семнадцатой", понять их как одно Силаеву в голову не приходило: нетерпеливые сигналы подавались ему Конон-Рыжим от двери. Он жестами отвечал, чтобы его ждали. Дело в том, что Комлев, сидя у всех на виду, как будто за столом отсутствовал, в чем была большая неловкость. Ведь пехотный капитан, марафонским гонцом влетевший в поселок, награды, засиявшие на их гимнастерках, не опровергали Комлева, напротив, подтверждали, по мнению Бориса, его правоту в споре с командиром полка!
Но этого никто не желал замечать.
Никто об этом даже не заикался.
Держа на весу свою кружку, Борис перебрался к Комлеву:
- Разрешите, товарищ капитан?
Командир нехотя подвинулся.
Силаев помолчал, собираясь с мыслями.
- Товарищ капитан, я летаю с бьющимся сердцем.
- Уже! - отозвался Комлев. - Хорош... Силаеву, как видно, не много надо.
- Я летаю с бьющимся сердцем, - очень серьезно повторял Борис, глядя в кружку. - Другие, возможно, невозмутимы, а мое сердце колотится громко. Потом, правда, успокаивается...
- Когда внизу родная крыша...
- Примерно... Дело не в этом. Другие помалкивают, а я не таюсь, говорю. Зачем-то! Да. И хочу сказать, что вы правы, товарищ капитан. Насчет вчерашнего - правы. Какая, к черту, слетанность? Какая внезапность?.. Высота подхода пристреляна, встретили залпом, как еще ноги унесли... Сейчас я встану и всем это объявлю.
- Идите отдыхать, младший лейтенант.
- Да?
- Да.
- Я считаю, так несправедливо. Вообще-то.
|< Пред. 247 248 249 250 251 След. >|