А внизу была земля   ::   Анфиногенов Артем Захарович

Поднявшись, Степан косил глазами в сторону моря, откуда приходили штурмовики и откуда должен был появиться, да задерживался, не показывался капитан. Поверить в то, что Дмитрий Сергеевич не вернется, Степан не мог, как но было на свете силы, которая заставила бы его сейчас поверить, что он никогда, никогда в жизни не увидит больше свою Нину, свою маленькую дочь, угнанных в Германию...

- Виновен, - сказал Степан, чтобы не тянуть. Но признание его не облегчило, мука жгла его, не отпускала.

- Вопросы? - спросил председательствующий Кузин.

- Ясно!

- Сам же говорит: виновен.

- Так тоже нельзя, пусть кровью искупит!

- Кончай, чего волынить, если осознал!

- К порядку, товарищи, к порядку! С наветренной стороны неслышно выкатил и визгнул тормозами возле палатки "додж".

- Братуха! Братуху привезли!

Все кинулись к машине.

Осторожно и неловко нащупывая суковатой палкой опору, а свободной рукой держа сапог и шлемофон, из высокой кабины союзнического грузовика выбирался Алексей Казной. Лицо, поцарапанное осколками, в желтых пятнах йода и без румянца. Палка его не слушалась, он от натуги потел и плюхался, но все-таки сошел, присел на рифленую подножку, перевел дух. Приторачивая сапог к палке и снизу, беркутом поглядывая на сбегавшихся товарищей, Братуха тихим голосом, как бы сострадая себе, отвечал на поздравления, принимался рассказывать, снова отвечал. Немцам ничего не остается, немцам каюк, говорил он, поливают огнем, пока есть снаряды. "Мессеры" меняют тактику - хитрят.