Блокада (Книга 4)   ::   Чаковский Александр

Только когда я наконец расслышала ее слабое дыхание, отлегло от сердца.

- Ты ее не буди, не надо, - сказала Ксения Ильинична, - она только заснула. Пойдем на кухню.

Несколько минут, а может быть, секунд я неподвижно стояла возле маминой кровати. Это было счастье - знать, видеть, что мама жива, что она спокойно спит!..

Потом мы пошли с Ксенией Ильиничной на кухню. Там я выгрузила на стол все свои скудные запасы - куски черствого хлеба, раскрошившуюся четвертушку пшенного концентрата и крохотный бумажный кулечек с сахаром.

- Ну... так как же мама? - спросила я, умоляюще глядя на Ксению Ильиничну.

- Что сказать тебе. Вера... - со вздохом ответила она. - Врать буду все равно не поверишь. Слаба стала очень. Но позавчера отец твой наведывался, так она поднялась, по комнате ходила... Все отчаивалась, что исхудал Иван... Себя-то со стороны не видит...

Ксения Ильинична посмотрела на меня и покачала головой.

- Да и ты, Верушка, видать, не очень сытно в госпитале-то своем живешь. Кожа да кости.

- Всем плохо, - сказала я.

- Одно утешение! - горько усмехнулась она.

Мы сидели у кухонного стола, возле чадящей коптилки. Ксения Ильинична была в шубе. Я тоже не раздевалась.

- Что там у вас военные-то говорят? - спросила Ксения Ильинична. Скоро ли?..

- Идут бои.

- А у нас тут, за Нарвской, потише стало. Я Ивана спрашивала - может, отогнали немца? Нет, говорит, по-прежнему недалеко от больницы Фореля стоит...