Блокада (Книга 4)   ::   Чаковский Александр

Потом он стал одним из опытнейших фрезеровщиков завода, не раз избирался в бюро цеховой партийной организации.

Королев вспомнил, что Губарева в шутку называли аристократом, потому что даже в цеху он носил галстук и сорочку, сверкавшую белизной из-под синей спецовки. А теперь вот этот человек лежал на смятой постели в ватнике, валенках и надвинутой на лоб шапке-ушанке, небритый, с заострившимся носом и ввалившимися щеками.

- Маркелыч! - тихо окликнул его Королев.

Губарев не шевельнулся.

Королев осторожно потряс за плечо.

- Слышь, Маркелыч!..

Губарев открыл глаза. В них не отразилось ни удивления, ни радости. Несколько мгновений он пустым, остановившимся взором, казалось не узнавая, глядел на Королева и наконец, медленно шевеля губами, проговорил:

- Ты, что ли, Иван Максимыч?

- А кто же - дух святой вместо меня, что ли? - грубовато ответил Королев.

- А я вот... помираю.

- Помереть успеешь, - не меняя тона, сказал Королев, - а пока живой, в могилу не торопись. - Кивнул на стоявшую в углу железную печку и добавил: - Видишь, топить-то, наверно, нечем, а ты расход досок на гробы собрался увеличивать. Не по-хозяйски рассуждаешь.

Губарев едва заметно усмехнулся.

- Нынче и без гробов похоронят, - тихо произнес он.