Блокада (Книга 4)   ::   Чаковский Александр

Но тот только понимающе кивнул головой.

Потом спросил:

- А... под Ленинградом?

- Они в четырех километрах от Путиловского завода. И если мы в ближайшее время не прорвем блокаду, в городе начнется голод.

Сталин говорил по-прежнему жестко, резко, точно находил какое-то горькое удовлетворение в обнажении страшной правды.

- А на юге? - уже совсем тихо произнес Реваз.

- Рвутся к Донбассу, - как-то поспешно, точно боясь, что Реваз не успеет узнать всей правды, ответил Сталин.

Реваз опустил голову.

- У тебя есть еще вопросы? - с каким-то вызовом в голосе произнес Сталин.

Реваз поднял голову и посмотрел на него внимательно, точно заново узнавая. Наконец сказал:

- Да, Коба, вопрос есть. В другой обстановке я бы, наверное, долго колебался, прежде чем задать его. Но теперь мы торопимся - и ты и я. И если я уйду, не спросив, то буду клясть себя за трусость... Коба, ответь мне, как все это могло произойти? Как случилось, что немцы под Ленинградом и приближаются к Москве?!

Наступило молчание. Потом Сталин медленно поднялся. Подошел к письменному столу. Теперь Баканидзе видел только его спину. Всегда державшийся прямо, Сталин стоял ссутулившись, и серая куртка на спине его натянулась.

Но вот он выпрямился, повернулся, и Баканидзе увидел недобрый блеск в его глазах.

- Ты пришел звать меня к ответу? - медленно, с затаенной угрозой в голосе проговорил он по-грузински.