Брехт   ::   Копелев Лев Зиновьевич

Вот из-за таких болванов мы и проигрываем эту дерьмовую войну.

— Так точно, господин главный фельдфебель, святая правда!

— Что значит святая правда?

— Проигрываем дерьмовую войну, господин главный фельдфебель.

— Что-о-о?

— Да, говорю тебе, не связывайся с этим чудаком. Ты же сам видишь, что он тронутый. — Унтер стучит пальцем себе по виску и тянет фельдфебеля в сторону ближайшей пивной. — У нас только неделя отпуска осталась, потом опять в окопы, так уж лучше нам пока рюмками командовать.

Санитар Брехт продолжает неторопливо идти вдоль вечерней улицы.

На темной кирпичной стене большие белые буквы старательно выписаны мелом: «Мы воюем не за отечество, не за бога, не против их врагов; мы воюем за богачей и убиваем бедняков».

Это правда, и, значит, есть люди, которые стараются, чтоб эту правду узнали все. Пора. С каждым днем становится все хуже.

Раненые опять прибывают поезд за поездом. Они рассказывают: американцы навезли новых пушек и молотят непрерывно. Чуть погода получше, налетают аэропланы, бросают газовые бомбы. А немецкая артиллерия едва огрызается; немецких аэропланов почти не видно. И с каждым днем все больше английских танков. Эти огромные бронированные коробки с пушками и пулеметами движутся, как черви на ребристых стальных лентах. Перекатываются через ямы, ломают деревья. Пули и снаряды от них отскакивают, как горох. Теперь только штабные франты хотят воевать. Фронтовикам все осточертело.