Генерал и его армия   ::   Владимов Г Н

По их понятиям, ты уже не вояка. Что скажешь на это?

И этот коротышка, такой с виду тщедушный - но, видно, из тех, кто показывает характер и в бою, и в постели, - вдруг закричал, трясясь от ярости, подняв руку со скрюченными пальцами, никак не сжимавшимися в кулак:

- Прикажи атаковать, Гейнц!

- Ну-ну, успокойся...

- Ты увидишь сегодня "мороженого Фрица"! Десять русских покойников, тепленьких, я тебе обещаю!..

Нет, это все-таки было войско. Тевтонский дух под ровными рядами глубоких касок, под штандартами на парадном плацу, в гулком шаге марширующих легионов - это чересчур просто!.. Они этот дух явили - за пределом отчаяния, вмерзая в сугробы рядом с мертвецами; они уже с мыслью простились когда-нибудь вернуться к жизни, но при первом же к ним призыве встрепенулись, воспрянули, как боевые

кони при пении горна, и вот уже шли гурьбою за его танком и требовали, потрясая оружием:

- Поведи нас хоть сейчас, Гейнц!

- Мы согреемся в атаке!

- Помнишь, как было под Дюнкерком?

- А как форсировали Березину? То ли еще было!

...Что сказали б они сейчас, увидя, как он бредет по дну бесконечного оврага, указывая водителю, где положе, и уже заранее зная, что опять ничего не выйдет! Белый танк они бы, пожалуй, не разглядели в темноте, а лишь его самого в черном комбинезоне, кому-то куда-то

указывающего рукой, - зрелище, наверно, диковинное, но и жалкое; тот, "мороженый", хорошо бы посмеялся в отместку.