JК
Истоки (Книга 2) :: Коновалов Григорий Иванович
Страница: 65 из 509Три островка окружены синими подковами - остатки его армии.
Вспомнилось, как прошлым летом гостевал у земляков на Волге и бывший красноармеец - старик со шрамом от ожога - ласково угощал махоркой: "Кури, Данила, нашу, высший сорт, от плетня вторая грядка".
И еще пришло на память: как-то во время осенних маневров у советско-германской демаркационной линии, скосив глаза на Юрия Крупнова, прибывшего в подшефную Волжскую дивизию, крикнул боевито, грозя одетому тучами Западу: "Есть чем и есть кому бить врага!"
"Но ведь действительно было и есть кому и каким ключом отвинтить башку фашистам. Что же случилось, родные мои? Не черная же немочь сковала по рукам и ногам, не заспали же мы ум, не обронили ненароком гордость. Где же, на каком ответственнейшем повороте я непростительно зазевался, ослабел душой? Господи помоги мне!" - по давней детской привычке воскликнул про себя Данила.
"Бить надо тебя, Данилка, сукин ты сын, да обивки в тебя же затолкать!" - выругал он себя словами своего отца.
А за спиной звучала все та же простенькая, одноцветная, как шинель, песенка:
...Ведет нас в бой Данила Чоборцов...
Но теперь эта песня оживила в памяти штурм моста через Волгу, свист ветра в стальных сухожилиях ферм. Молодой, сильный, он бежал впереди красноармейцев со знаменем, лишь изредка поглядывая вниз на коричнево-пенистую коловерть у каменных опор моста...
Слезы высочились из прижмуренных глаз, щекотно сбежали по щекам.
Вспомнилось, как прошлым летом гостевал у земляков на Волге и бывший красноармеец - старик со шрамом от ожога - ласково угощал махоркой: "Кури, Данила, нашу, высший сорт, от плетня вторая грядка".
И еще пришло на память: как-то во время осенних маневров у советско-германской демаркационной линии, скосив глаза на Юрия Крупнова, прибывшего в подшефную Волжскую дивизию, крикнул боевито, грозя одетому тучами Западу: "Есть чем и есть кому бить врага!"
"Но ведь действительно было и есть кому и каким ключом отвинтить башку фашистам. Что же случилось, родные мои? Не черная же немочь сковала по рукам и ногам, не заспали же мы ум, не обронили ненароком гордость. Где же, на каком ответственнейшем повороте я непростительно зазевался, ослабел душой? Господи помоги мне!" - по давней детской привычке воскликнул про себя Данила.
"Бить надо тебя, Данилка, сукин ты сын, да обивки в тебя же затолкать!" - выругал он себя словами своего отца.
А за спиной звучала все та же простенькая, одноцветная, как шинель, песенка:
...Ведет нас в бой Данила Чоборцов...
Но теперь эта песня оживила в памяти штурм моста через Волгу, свист ветра в стальных сухожилиях ферм. Молодой, сильный, он бежал впереди красноармейцев со знаменем, лишь изредка поглядывая вниз на коричнево-пенистую коловерть у каменных опор моста...
Слезы высочились из прижмуренных глаз, щекотно сбежали по щекам.