История советской фантастики   ::   Святославович Кац Рустам

После торжественных проводов Великого Вождя и Учителя товарища Сталина жизнь вошла как будто в свое привычное русло: враги народа успешно разоблачались (главным оказался английский шпион Берия), лагеря еще стояли, космодромы строились, цены на хлеб и водку остались прежними, в "шарашках" двигали проект "Катапульта , в каждой газете присутствовала "лунная" тема, научная фантастика выходила в тех же количествах (летом, например, увидел свет очередной "кирпич" Анатолия Спирина "Первая орбита"). Казалось бы, Степану Кургузову, руководителю могущественной Секции, заместителю быстро спивающегося генсека Союза писателей Александра Фадеева и только формально "второму человеку" (а фактически первому) в литературной иерархии беспокоитося решительно нечего. И тем не менее каждое утро Кургузов с тревогой разворачивал "Правду": не началось ли?

Опасность, однако, подстерегала шефа фантастов всея страны отнюдь не из Главной газеты. Просто в декабрьском номере журнала "Новый мир", который в ту пору редактировал Александр Твардовский, появилась небольшая статья. Статья называлась "Об искренности в литературе", и автором ее был малоизвестный тогда критик Владимир Померанцев.

Разумеется, прочитав статью, Кургузов употребил всю свою власть и все свое влияние, чтобы наказать и автора, и журнал. Это ему вполне удалось. Пожалуй, никто из критиков, которые кучковались вокруг "Правды", "Известий", "Литгазеты", "Советской культуры" и других изданий, не оставил без внимания публикацию в "Новом мире". Людмила Скорино, например, писала в "Знамени": "Нет, товарищ Померанцев, у вас получилась искаженная картина литературы...", Николай Лесючевский в "Литгазете" грозно интересовался, каким образом "проникла подобная статья в печатный орган Союза советских писателей'', а Владимир Ермилов, назвавший свою статью в "Правде" "За литературу великой мечты!", на примере публикации В.