Нездешний   ::   Бакланов Григорий

И целовала его глаза, чтоб не смотрел.

- Чего ж это я жалкий? - спросил Паша, еще не отдышавшись, но уже закуривая. Он понял ее слова по-своему, потому не лег рядом с ней, а сел на край кровати.

- А ты маму свою спроси, легко ей было отправлять тебя, такого молоденького? Я своего сына ни за что не отдам.

- Ин-те-рес-но!..

Но от души у него отлегло.

Снежный звездный свет светил им сквозь шторы, и он видел рядом с собой на подушке большое лицо не знакомой ему женщины.

- Интересно, как же это ты его не отдашь?

- Не отдам, и все.

- Тебя и спрашивать не станут. Заберут - и будь здоров, Иван Петров.

- А вот пусть что хотят со мной делают, а я не отдам.

- Чем же это он лучше всех остальных?

- Для меня - самый лучший. Я его одна всю жизнь растила, кто о нем вспомнил хоть раз, а подрос, да чтоб его забрали у меня...

- Сколько ему лет вообще?

- Двенадцать.

Паша свистнул:

- К тому времени, когда ему призываться, война сто раз кончится.

- Да вот что-то не кончается. Небось, когда ты родился, мать тоже надеялась... А тут из войны - в войну, из войны - в войну...

- Вообще-то ты права. Только что ты про эту войну знаешь? Если вам рассказать, что там на самом деле и как... - он потянулся закурить, пачка была пуста. - Когда-нибудь расскажу.

- Я тебе принесу сейчас. Там, в баре, сигареты есть.

Он видел, как она присела у тумбочки под слабо мерцавшим телевизором, видел в темноте белую ее спину.

- Ничего вы не знаете.