Очень современная повесть   ::   Тарасов Александр

- Но это ее проблемы.

- Встать и быстро достань мне фонарь.

- Нет. Ты не дослушала меня. Я устал. Я хочу спать. Я сплю.

Наощупь я ползу в сторону Лены, стараясь никого не задеть. Я не могу объяснить спящему Елле в полной темноте, что мне нужно. Я не знаю слова "фонарь" по-английски. Я выбираюсь наружу из палатки и при свете звезд вижу, что недалеко от палатки лежит Лена, уткнувшись лицом в землю. Я трясу ее, но она без сознания. Ищу пульс и от страха не могу найти, так же как не могу вспомнить, как делается искусственное дыхание. Я поднимаю лицо и будто сверху вижу черную крону равнодушных гор, заросшую цветами долину, игрушечную палатку посередине и двух крохотных беспомощных молодых женщин, валяющихся в мокрой траве в домашних халатах! Я думаю, что в общем так не бывает, что это кошмарный сон или дурное кино, снятое нарочито страшно. Я трясу ее за плечи, и она стонет, и тогда у меня проходит приступ немоты и я ору: "Миша! Миша!" И вопль разлетается и множится в акустике ущелья, и Миша выпрыгивает из палатки, потом приносит одеяло, и мы перекладываем ее на одеяло, и она еще долго не может встать, потому это сильный солнечный удар на фоне упавшего гемоглобина и нервного истощения. И она говорит:

- Ребята, как страшно пахнут земля и трава, когда падаешь в них лицом! Это запах смерти! Как страшно, ребята!

И никто из собирателей ягод не просыпается. Запад снабдил их другой нервной организацией".

Небольшое воспоминание.