JК
Письма 1842-1845 годов :: Гоголь Николай Васильевич
Страница: 626 из 700[Далее начато: Стихитвои я читал в «Москвит<янине>». Элегию весь<ма>] С. Т. Аксакову и Шевыреву скажи, что напрасно они собираются писать в ответ на письмо, на которое просилось [требова<лось>] одного только дружеского: да. С тех пор прошло уже полгода, и молчанье принято, как следует, за совершенное согласие; напоминание же о чем-нибудь уже забытом будет [о чем-нибудь старом может] мне неприятно. Итак, да не приходит им в ум [и в ум] заикаться о делах, решенных и сложенных в архив.
Стихотворе<ния>я твои прочел как в «Москв<итянине>», так и в отдельн<ом издани>. Из них многие мне принесли большое удовольствие. В том <числе>самое [самое прек<расное>] посвящение Авдот<ье>Пет<ровне>Елагиной. Элегию о надоедателе весьма заметил и даже сказал о ней Коппу. В Москве будет, вероятно, на днях Смирнова. Ты должен с ней познакомиться непременно. Это же посоветуй Серг<ею>Т<имофеевичу>Аксакову и даже Н<адежде>Н<иколаевне>Шереметьевой. Это перл всех русских женщин, каких мне случалось знать, а мне многих случалось из них знать прекрасных по душе. Но вряд ли кто имеет в себе достаточные силы оценить ее. И сам я, как ни уважал ее всегда и как ни был дружен с ней, но только в одни истинно страждущие минуты, и ее и мои, узнал ее. Она являлась истинным моим утешителем, тогда как вряд ли чье-либо слово могло меня утешить. И, подобно двум близнецам-братьям, бывали сходны наши души между собою. Она также теперь больна, и дай бог ей выздоровление для счастия многих.
Стихотворе<ния>я твои прочел как в «Москв<итянине>», так и в отдельн<ом издани>. Из них многие мне принесли большое удовольствие. В том <числе>самое [самое прек<расное>] посвящение Авдот<ье>Пет<ровне>Елагиной. Элегию о надоедателе весьма заметил и даже сказал о ней Коппу. В Москве будет, вероятно, на днях Смирнова. Ты должен с ней познакомиться непременно. Это же посоветуй Серг<ею>Т<имофеевичу>Аксакову и даже Н<адежде>Н<иколаевне>Шереметьевой. Это перл всех русских женщин, каких мне случалось знать, а мне многих случалось из них знать прекрасных по душе. Но вряд ли кто имеет в себе достаточные силы оценить ее. И сам я, как ни уважал ее всегда и как ни был дружен с ней, но только в одни истинно страждущие минуты, и ее и мои, узнал ее. Она являлась истинным моим утешителем, тогда как вряд ли чье-либо слово могло меня утешить. И, подобно двум близнецам-братьям, бывали сходны наши души между собою. Она также теперь больна, и дай бог ей выздоровление для счастия многих.