Сборник рассказов и повестей.   ::   ЛУКИНА Любовь

От раковины во все стороны мгновенно и беззвучно прокатилась волна изменений, перекашивая небо и деревья, разворачивая домики, заново искажая перспективу.

Как ни странно, актер спотыкался мало. Причина была проста - он почти не глядел под ноги. Николай предпочитал держаться справа, потому что левый профиль Григория доверия не внушал - это был профиль авантюриста.

– Ну что ты все суетишься, Никола! - скрывая растерянность, актер говорил на пугающих низах. - Ну странное что-то стряслось… Но не смертельное же!…

По левую руку его золотился штакетник, местами переходя в узорную чугунную решетку.

– Да как же не смертельное! - задохнулся Перстков. - А книга моя, "Другорядь", теперь не выйдет - это как? А чего мне стоило пробить первый сборник - знаешь?… Не смертельное… Ты посмотри, что с миром делается! Может, теперь вообще ничего не будет - ни литературы, ни театра!…

Чуский с интересом озирал открывающийся с пригорка вид.

– Театр исчезнуть не может, - машинально изрек он, видимо уловив лишь последние слова Николая. - Театр - вечен.

– Ну, значит, изменится так, что не узнаешь!

– Эва! Огорчил! - всхохотнул внезапно Григорий. - Там не менять - там ломать пора. Особенно в нашем ТЮЗе…

И Перстков усомнился: верить ли слуху.

– Я знаю, почему ты так говоришь! - закричал он. - У тебя с дирекцией трения! А я?… А мне?…

Острая жалость к себе пронзила Персткова, и он замолчал. Мысль о погибшем сборнике терзала его.