JК
Сливки. Портреты выдающихся современников кисти А.Никонова. :: Никонов Александр Петрович
Страница: 32 из 41Я такого никогда раньше не видел и простодушно обратил внимание хозяев на то, что гасить сигареты так, конечно, удобно, но ведь недокуренную сигарету в такую пепельницу не положишь: погаснет и тут же пропитается водой! Воцарилась неловкая пауза, после которой Инна объяснила, что так подают пепельницы во всей Европе. И высказала предположение, что, будучи в Европе, я, наверное, останавливался в низкосортных отелях для бедных, раз такого не видел.
Думаю, я очень не полюбился пафосной Инне не только своею скромностию, но и… развязностью, за каковую она посчитала мою природную естественность и веселый нрав. Инна отчего-то решила, что я неподобающе веду себя с великим художником современности, хотя я держался с Глазуновым на равных и ничуть не пытался принизить исполина духа.
– Илья Сергеевич – гений, – рубила мне правду-матку Инна, ничуть не стесняясь присутствия самого Ильи Сергеевича. – А как вы себя с ним ведете! Илья Сергеевич! Не тратьте время на интервью! Вам пора работать.
– Могу уделить вам пять минут, – сухо проговорил Глазунов.
Проговорили мы больше часа. Самостоятельный мужчина!
Мне кажется, Инна полагала, что я плохо напишу о Глазунове, ругательно. Нет, сразу хочу предупредить читателя: я пишу про Глазунова хорошо, хвалебно. Работы художника Глазунова Ильи мне понравились. Я лично осмотрел несколько альбомов и нашел в них присутствие немалого таланта… а пожалуй, что и гения.
Можно сказать, что Инна и Илья Сергеевич нашли друг друга. По сердцу друг другу легли. Ведь и сам Глазунов человек пафосный до наивности. Он, например, всерьез меня уверял, что все русские цари – гении. Он и себя считает гением.
Думаю, я очень не полюбился пафосной Инне не только своею скромностию, но и… развязностью, за каковую она посчитала мою природную естественность и веселый нрав. Инна отчего-то решила, что я неподобающе веду себя с великим художником современности, хотя я держался с Глазуновым на равных и ничуть не пытался принизить исполина духа.
– Илья Сергеевич – гений, – рубила мне правду-матку Инна, ничуть не стесняясь присутствия самого Ильи Сергеевича. – А как вы себя с ним ведете! Илья Сергеевич! Не тратьте время на интервью! Вам пора работать.
– Могу уделить вам пять минут, – сухо проговорил Глазунов.
Проговорили мы больше часа. Самостоятельный мужчина!
Мне кажется, Инна полагала, что я плохо напишу о Глазунове, ругательно. Нет, сразу хочу предупредить читателя: я пишу про Глазунова хорошо, хвалебно. Работы художника Глазунова Ильи мне понравились. Я лично осмотрел несколько альбомов и нашел в них присутствие немалого таланта… а пожалуй, что и гения.
Можно сказать, что Инна и Илья Сергеевич нашли друг друга. По сердцу друг другу легли. Ведь и сам Глазунов человек пафосный до наивности. Он, например, всерьез меня уверял, что все русские цари – гении. Он и себя считает гением.