В прицеле Бурый медведь   ::   Беляков Петр Алексеевич

Ужомползу по траве. Заглядываю в дом - пусто. Ничего опасного. Окном, обращенным в сторону врага, не пользуюсь: можно себя обнаружить. Вытаскиваю из стены кирпич. В проем кладу "снайперку".

До траншеи противника не более 70-80 метров. Но перископ увеличивает предметы в четыре раза. Значит, фашисты кажутся от меня в каких-нибудь 20 метрах. С такого расстояния я пулей сбивал пятак, тушил свечу, Промах исключается!

Солпце ярко освещает дот, и от этого отверстие амбразуры кажется темным и зловещим.

Слышу, как сержант Пеккер на немецком языке начал передачу в рупор, сделанный из жести. "Ахтунг! Ахтунг! - долетают до меня его слова. - Дойче золдатен..." Я же не спускаю глаз с амбразуры. Вот в ней что-то зашевелилось. Еще секунда-другая - и в отверстие высовывается винтовка. Но выстрелить фашист не успевает...

Правее дота из траншеи показался солдат. Смотрит. Разглядывает мой дом. Выходит, догадались, откуда стреляю. Нажимаю на спусковой крючок... Над траншеей все чаще мелькают каски. У противника, видать, переполох. Но я не тороплюсь уходить. Выбираю новую цель.

"Вот вам, гады, за смерть друзей! За Павла Хромова, за раны Алеши Адрова, за родного брата! За все!"

Магазинная коробка пуста. Я отползаю в балку, к своим окопам. Около дома рвутся гранаты, по нему фашисты открывают огонь из пулеметов.

"Поздно!" - думаю я и вытираю пот с лица.