Валерий Брюсов   ::   Мочульский Константин Васильевич

О качестве брюсовского пастиша можно судить по немногим стихам:

Елена встала. В ней кружился

Рой диких мыслей. Изменился

Ее весь облик. То была

Не исхищренная (?) Елена

С спокойным абрисом чела,

Привычная к ношенью трена (?),

Но древняя менада; в ней

Дух фурии проснулся. Яро

Она рванулась. Мир теней

Казался ей врагом. Пожара

Ей виделись огни. Она

Хотела мстить. На рамена

Она кровь мира принимала.

К счастью, это неудачное произведение не было осуществлено.

В 1905 году, в самый разгар декабрьского восстания, в Москве вышел пятый сборник стихотворений Брюсова «Stephanos». [16] Начиная с «Chefs d'œuvre», через «Me eum esse», «Tertia Vigilia» и «Urbi et Orbi» поэтическое творчество Брюсова неуклонно движется по восходящей линии. «Stephanos» — вершина, мера совершенства, доступная поэту. После этого сборника начинается линия нисходящая.

В «Венке» мы встречаем лирические темы, уже знакомые нам по «Urbi et Orbi». В отделе «Правда вечная кумиров»— античные статуи, высеченные из блестящего мрамора слов. Брюсов знает удельный вес, форму и сопротивление материала. Он — скульптор художественной речи; образы его пластичны, как древние барельефы. Перед нами проходят «кумиры»: Деметра, Орфей и Эвридика, Медея, Тезей и Ариадна, Ахиллес у алтаря, Орфей и аргонавты, Клеопатра и Антоний. Последнее стихотворение по своему словесному совершенству может соперничать с лучшими созданиями французских парнасцев.