Египетские вечера   ::   Серова Марина

— Все здесь есть, — мой приятель отмахнулся.

У дверей стояло несколько человек, похожих на охранников, но вид они имели скучающий. В нападение они не верили.

— Виталий, а кому принадлежит эта ваза? — не удержалась я от вопроса.

— Есть у нас в Тарасове коллекционер. Вернее, он даже не коллекционер в чистом виде, а просто владелец, скажем так. Гольдфельд Марк Гиршевич. Ваза, по его словам, досталась ему по наследству. И он ею очень дорожит.

— Понятно. А как его тогда вообще уговорили вазу показать народу? Ну, отдать на выставку, я имею в виду.

— Это все Быстряков. Надеюсь, знаешь такого? — Виталий посмотрел на меня такими глазами, что мне просто стыдно было сказать «нет».

— Конечно. Слышала, — быстро ответила я. — Но не видела ни разу. И как же он смог уговорить господина Гольдфельда? Я так понимаю, что денег за это много не платят. Вон билеты какие дешевые.

— Да разве в деньгах дело? — воскликнул мой знакомый.

— А разве нет? Скажи, пожалуйста, зачем человеку показывать свою вазу за просто так? У него должен быть какой-то интерес.

— Олег Иванович Быстряков кого хочешь уговорит. Расписал, наверное, всю важность от такого мероприятия, на чувство гордости надавил. Я, впрочем, не знаю, как это делается. Но ты сама подумай: разве ты не хотела бы похвалиться, что имеешь такую ценность?

— А что тут хвалиться? И перед кем? Я понимаю еще — собрать дома светскую тусовку, показать вазу.