JК
Земля, до восстребования :: Воробьев Евгений Захарович
Страница: 858 из 917Он начал словами "Мои господа", никогда прежде такое обращение в лагере не звучало. Мацанович перевел эти слова, умело пряча радость, - впервые он произнес на аппельплаце "господа"!
В ту торжественную минуту иные уже перестали чувствовать себя узниками. Сияли счастливые глаза, увидевшие первый проблеск свободы.
А ликование Этьена было безграничным. Два раза фортуна его жестоко обманула - в Кастельфранко и в Гаэте. Наконец-то на третий раз фортуна повернулась к нему лицом!
С тем большей решимостью нужно отстоять близкую свободу, не позволить умертвить себя и товарищей!
- Война не окончена! - говорил Ганц. - Когда-нибудь мы возьмем реванш у большевиков. Но тогда уже не повторим ошибки. Будем воевать против них заодно с американцами.
Мацанович переводил речь лагерфюрера на французский, русский, итальянский, польский и сербскохорватский.
Антон Ганц повторял то, о чем вел речь ночью в шрайбштубе. Он и вверенные ему офицеры, а также солдаты войск СС будут сражаться до последней пули с теми, кто раньше достигнет Эбензее, - с американцами или с русскими. Лагерь станет полем ожесточенного сражения, его наверняка будут бомбить. Теперь он несет полную ответственность перед государствами, чьи граждане здесь находятся, он не хочет бессмысленных жертв, а потому приказывает всем укрыться в штольне No 5.
- Мне был дан приказ, - продолжал Ганц, - перебить всех заключенных. Я отказался выполнить такой приказ. Считаю его преступным.
В ту торжественную минуту иные уже перестали чувствовать себя узниками. Сияли счастливые глаза, увидевшие первый проблеск свободы.
А ликование Этьена было безграничным. Два раза фортуна его жестоко обманула - в Кастельфранко и в Гаэте. Наконец-то на третий раз фортуна повернулась к нему лицом!
С тем большей решимостью нужно отстоять близкую свободу, не позволить умертвить себя и товарищей!
- Война не окончена! - говорил Ганц. - Когда-нибудь мы возьмем реванш у большевиков. Но тогда уже не повторим ошибки. Будем воевать против них заодно с американцами.
Мацанович переводил речь лагерфюрера на французский, русский, итальянский, польский и сербскохорватский.
Антон Ганц повторял то, о чем вел речь ночью в шрайбштубе. Он и вверенные ему офицеры, а также солдаты войск СС будут сражаться до последней пули с теми, кто раньше достигнет Эбензее, - с американцами или с русскими. Лагерь станет полем ожесточенного сражения, его наверняка будут бомбить. Теперь он несет полную ответственность перед государствами, чьи граждане здесь находятся, он не хочет бессмысленных жертв, а потому приказывает всем укрыться в штольне No 5.
- Мне был дан приказ, - продолжал Ганц, - перебить всех заключенных. Я отказался выполнить такой приказ. Считаю его преступным.