Гибель и возрождение   ::   Пирс Йен

Аргайл помахал ему, но вставать не стал — не было настроения разговаривать. Потом появился отец Жан и куда-то поехал на своем крошечном «фиате». Где-то за монастырской стеной послышалась песня.

Пребывая в некотором оцепенении, Аргайл не сразу осознал странность этого пения и лишь спустя несколько минут решил поинтересоваться, что оно означает. Он вышел за ворота и спустился вниз по улице к церкви. У входа стояла группа женщин, в основном немолодых. Медленно раскачиваясь, они распевали псалмы. В руках у них были распятия и четки. Вокруг них собралась толпа зевак, кто-то щелкал фотоаппаратом. Аргайл пригляделся и признал знакомого репортера. Приблизившись к нему, он поинтересовался, что происходит.

— Они обращаются к своей госпоже, — ответил репортер с кривой ухмылкой. Сцена его забавляла.

— Ну и ну.

— Они собираются оставаться здесь до тех пор, пока картина не вернется.

— Боюсь, им придется ждать долго.

Репортер кивнул и окинул толпу прищуренным взглядом, обдумывая, под каким соусом преподнести событие. Сделать из него трогательную благочестивую историю? Или написать хлесткую статейку о суеверных предрассудках цивилизованных людей?

Аргайл оставил его наедине с этой дилеммой и спешно вернулся в монастырь, опасаясь, как бы репортер не смекнул, что он имеет к делу какое-то отношение, и не начал приставать с расспросами.