Голубые пески   ::   Иванов Всеволод

И вечеровое солнце всеми тысячи зрачков озверилось в распахнутых ставнях.

Спросил работника Бикмуллу:

- Чего они? Ломают что ль?

Поддернул чимбары*1 Бикмулла (перед хорошим ответом всегда штаны поддерни, тибитейкой качни), сказал:

- Апицер - бий - генирал большой приехал. Большой город, грит, совсем всех баран зарезал. Жрать нету. Апицер скоро большой город псех резить будет. Палле!..

В заборе щели как полена. Посмотрел Кирилл Михеич. ______________

*1 Штаны.

Подводы в ограде. Воза под брезентами - и гулкий с раскатцем сундушный стук, точно. На расхлябанные двери планерочки, скобки приколачивает плотник Горчишников (с постройки тоже). Скобки медные. Эх, не ворованные ли?

- Горчишников! - позвал Кирилл Михеич.

Вбил тот гвоздь, отошел на шаг, проверил - еще молотком стукнул и тогда - к хозяину.

- Здрасьте, Кирилл Михеич.

В щель на Горчишникова уставились скуластые пермские щеки, бородка на заграничный цвет - карандашиком и один вставной желтый зуб.

- Ты чего ж не работал?

- Так что артель. Революсия...

- Лодыри.

Еще за пять сажен проверил тот гвоздь. Поднял молоток, шагнул-было.

- Постой. Это кто ж приехал?

- Саженова. Генеральша. Из Москвы. Добра из Омска на десяти подводах - пароходы, сказывают, забастовали. У нас тут тоже толкуют - ежели, грит, правительство не уберут...

- Постой. Одна она?

- Дочь, два сына. Ранены. С фронтов.