Голубые пески   ::   Иванов Всеволод

Весело было?

Олимпиада у дверей липкими пальцами пошевелила медную ручку. Шатается, торчит из дерева наполовину выскочивший гвоздик:

- Или мне уйти?

Здесь-то и вошел т. Спитов.

- Инженер Балиханов скрылся, товарищ. Джатачники организовали погоню в степь...

- Некогда, с погонями там... Вернуть.

- Есть.

Так же быстро, как и ладони, поднял Запус лицо. На висках розовые полоски от спанья на дерюге. В эту неделю норма быстрого сна - три часа в сутки.

- Куда пойдешь? Останься.

- Останусь. Фиоза где?

- Фиоза? После...

Здесь тоже надо бы спросить. Некогда. Мелькнуло, так, словно падающий лист: "пишут книжки, давал читать. Ерунда. Любовь надо...". Вслух:

- Любовь...

- Что?

- Дома, дома об'ясню. На ключ. Отопри. У меня память твердая, остановился на старом месте... Кирилл Михеич Качанов... Товарищ Спитов!

- Есть.

- Пригласите по делу белогвардейского бунта подрядчика Качанова.

- Это - у вас домохозяин?

- Там найдете.

- Есть.

Еще мелькнули тощенькие книжки: "кого выбирать в Учредительное Собрание", "Демократическая Республика", "Почему власть должна принадлежать трудовому народу". Нарочно из угла комнаты вытащил эту пачку, тряхнул и - под стол. Колыхнулось зеленое сукно.

- Ерунда!

Дальше - делегаты от волостей, от солдат-фронтовиков, приветственные телеграммы Ленину - целая пачка.

- Соединить в одну.

- Есть.

Комиссар Василий Запус занят весь день.