Голубые пески   ::   Иванов Всеволод

Дни Павлодара кончились, начались днистепи. Нужно часто прикасаться к голове Запуса, менять повязки. Ей тяжело поднимать револьвер, и на Яна Налецкого нет злости. А говорить приходится громко и напыщенно, и от этого подымается злоба:

- Я везу не атамана Трубычева, не мужа... Запуса везу! Сейчас я велела запречь лошадей, без ямщика... вы сядете править... Если вы не согласны, я вас пристрелю...

Она отходит к дверям, чтоб не выронить револьвера. Ян Налецкий без оружия и он говорит:

- Разве я буду стрелять в женщину?.. Нелепо! Глупо!..

Ян Налецкий сидит на облучке. Шея у него длинная, длиннее лица. Лошадьми он правит хорошо. Олимпиада велит ему не оборачиваться. Когда он спрашивает - он наклоняет голову. Сначала он вежлив, а затем визгливо тянет:

- Куда вы меня везете? Мне в другую сторону ехать!..

К вечеру он решает покорить ее любовью. Он рассказывает о своих победах, о том, что его никто не любил. Любовь такое великое чувство: однажды на фронте ему отдалась девушка, девственница.

- Она отдалась накануне сражения: меня могли убить. Это такое счастье! Больше я ее не мог найти!..

Олимпиада думает: что с ним делать ночью. Она устала, ей хочется спать. Запус бредит, его приходится часто поить. Голова его у ее колена. Меняя повязку - Яна Налецкого она гонит в степь.

Олимпиада связывает его на ночь. Бечевка хлипка; Олимпиада часто просыпается. Налецкому холодно; все же он лежит неподвижно; ему кажется, что Олимпиада его сейчас в темноте убьет.

Утром он дремлет.