Анафема   ::   Чекмаев Сергей Владимирович

Легостаев открыл журнал, проверил записи о приводе новых братьев. На этой неделе пока всего двое. Маловато, конечно, но на безптичье… Да и неделя еще не кончилась.

Первого привел раб Константин. Ну наконец-то и этот начал приносить пользу. Наместник отметил на полях поощрить его. Скажем, направить в женские кельи вне очереди. Или одарить Благодатью. Хотя нет – дорого. Пусть уж утешит какую-нибудь вдовушку типа той же рабы Инги.

А вот второго окрутила раба Люда, Людмила Аркадьевна. Ее, чуть ли не единственную, Наместник иногда называл по имени-отчеству, хотя среди Обращенных попадались женщины куда как постарше. Заслужила. Вот кого точно стоит одарить Благодатью: она за этот месяц уже третьего приводит. Молодчага! Бойкая тетя.

Напротив имен остальных пока стояли пропуски. Наместник нахмурился, бегло просмотрел записи за прошлые месяцы.

Да-а… Кое-кто не старается. Вот, например, эта молодуха, раба Евгения. Сколько раз можно говорить: Предвечный ждет от каждого Обращенного по новому брату или сестре в месяц! А у рабы Евгении – который раз ничего! Какой смысл от такого послушания!

«Он, Предвечный, Пребывающий Вовне и Навсегда – всеблаг и всепрощающ».

Легостаев хмыкнул: каких сил стоило придумать всю эту галиматью! «Пребывающий Вовне и Навсегда»… надо же было такое измыслить! Но верят же!

Предвечный любит своих детей, а вот Наместнику приходится быть жестким и иногда даже жестоким. В его власти – наказывать нерадивых. Скрепя сердце, конечно.