JК
Анафема :: Чекмаев Сергей Владимирович
Страница: 6 из 81Тяжелее всего признаться самому себе, дальше – проще.
– Врать не буду, приятно побыть героем. Хотя бы сутки, потому что назавтра никто и не вспомнит – новые кумиры найдутся. Но ты же знаешь, все, что я делаю – это не донкихотские выкидоны. Для славы и попадания в говорящий ящик можно что-нибудь побезопаснее найти, ежиков, например, на автострадах защищать. Нет, Яшка, дело в другом. Да ты и сам знаешь, сколько раз мы с тобой спорили. Людям надо помогать, если хочешь, чтобы в трудную минуту нашелся тот, кто тебе поможет.
– Ой, ладно! Мне вот никто не помог, когда я в канаве с пробитым черепом валялся. Сам выполз к дороге, сам скорую вызвал. Почему же я должен помогать?
Я откупорил последнюю бутылку, протянул ему. С минуту Яшка колебался, потом все-таки честно разлил «Старопрамен» в два бокала. Поровну.
– Во-первых, принцип «ты мне – я тебе» здесь неуместен, Яш. А во-вторых, неужели, когда ты вспоминаешь, как лежал в канаве, один, ночью, беспомощный и истекающий кровью, как полз к дороге по метру в час – неужели ты всерьез желаешь кому-то такой же судьбы?!
– Желать – не желаю, но если так случится, то моей вины в том нет. И потом, Сашок, а ты меня не грузишь, а? Что ты мне на жалость и на воспоминания давишь? Скажи лучше, когда ты вызвал ментов к разбитой и брошенной, явно угнанной машине, ты кому помог?
– Хозяину. А еще – правопорядку в городе. Я в нем живу, и надеюсь жить дальше, потому обязан помогать. Это мой город.
Сказал – и пожалел.
– Врать не буду, приятно побыть героем. Хотя бы сутки, потому что назавтра никто и не вспомнит – новые кумиры найдутся. Но ты же знаешь, все, что я делаю – это не донкихотские выкидоны. Для славы и попадания в говорящий ящик можно что-нибудь побезопаснее найти, ежиков, например, на автострадах защищать. Нет, Яшка, дело в другом. Да ты и сам знаешь, сколько раз мы с тобой спорили. Людям надо помогать, если хочешь, чтобы в трудную минуту нашелся тот, кто тебе поможет.
– Ой, ладно! Мне вот никто не помог, когда я в канаве с пробитым черепом валялся. Сам выполз к дороге, сам скорую вызвал. Почему же я должен помогать?
Я откупорил последнюю бутылку, протянул ему. С минуту Яшка колебался, потом все-таки честно разлил «Старопрамен» в два бокала. Поровну.
– Во-первых, принцип «ты мне – я тебе» здесь неуместен, Яш. А во-вторых, неужели, когда ты вспоминаешь, как лежал в канаве, один, ночью, беспомощный и истекающий кровью, как полз к дороге по метру в час – неужели ты всерьез желаешь кому-то такой же судьбы?!
– Желать – не желаю, но если так случится, то моей вины в том нет. И потом, Сашок, а ты меня не грузишь, а? Что ты мне на жалость и на воспоминания давишь? Скажи лучше, когда ты вызвал ментов к разбитой и брошенной, явно угнанной машине, ты кому помог?
– Хозяину. А еще – правопорядку в городе. Я в нем живу, и надеюсь жить дальше, потому обязан помогать. Это мой город.
Сказал – и пожалел.