Аут   ::   Иртенина Наталья

Так воют хворые кошки, у которых внутри что-то сильно болит.

Кубик не пытался ее успокаивать. Ему самому было слишком тоскливо от торжествующей вокруг справедливости. Уже две недели он носа на улицу не высовывал, но тут не выдержал, сел в «тарелку», и вот чем все закончилось. Стыдом и болью.

Но не виноват же он, что служит в Центре и потому не подвержен объективному воздействию реальностей — ни заданному сценарием, ни самопроизвольному. Не виноват!

В открытом дверном проеме он вдруг увидел мальчика. Черного. Ребенок лет восьми глазел на них с выражением истощившегося долготерпения. Кубик растерянно завозился, натягивая простыню на совершенно голое женское тело, содрогающееся в горьком плаче.

— Хочу есть, — хмуро сказал мальчик.

— Ты что, маленький? Сам найти не можешь? — тут же взвилась Герта, перестав выть. Мальчик выслушал окрик равнодушно и сразу исчез.

— Навязался на мою голову, — сердито пожаловалась Герта.

Кубик понимающе покивал.

— Да-а. Дети. Мне кажется, мы должны их любить… И временами мне кажется, что нам не дают их любить.

— Почему это тебе так кажется? — с подозрением спросила Герта, снова поворачиваясь к нему черно-рыже-голубым лицом. — Кто не дает?

— Законы природы. — Кубик пожал плечами. — Не очень приятно в это верить.

— Может, ты веришь в байки про Божество?

Кубик поугрюмел.

— Нет. Просто мне кажется, что лучше матерям самим растить своих детей. И отцам. И любить их.