Белый ящер   ::   Вежинов Павел

Но и он ни в коем случае не может быть первопричиной, лишь продуктом.

Что-то хищное появилось во взгляде философа.

— А как по-вашему, чем мог бы заниматься такой разум?

— Как чем?.. Тем же, что и всякий другой. Размышлением.

— И в конечном итоге просто бы лопнул, превратившись в какую-нибудь новую звезду.

— Почему?

— От скуки. Или от безделья, все равно. Такой огромный разум, наверное, в мгновение ока передумал бы всевозможные мысли. Познал бы себя, за ничтожный отрезок времени просчитал бы все варианты существования. И, самоисчерпавшись, стал бы работать вхолостую, пока в конце концов не свихнулся бы. И лучшее, что он тогда мог бы сделать, — это наброситься на другие звезды и сгореть с ними и в них. Таким образом он по крайней мере получил бы возможность возродиться заново — через миллиарды лет.

Несси взглянул на него с досадой.

— Неужели вы не понимаете, господин Кавендиш, что размышляете со всей ограниченностью человеческой природы… Подобный колоссальный разум наверняка нашел бы возможность удовлетворить себя.

— Не нашел бы! — сварливо возразил философ.

— Почему?

— Очень просто — потому что никакой разум не может работать для собственного удовлетворения.

Так спор завершился в той же точке, с какой он, в сущности, и начался. Кавендиш допил рюмку, взглянул на пустую бутылку и сказал:

— Вам никогда не бывает скучно?

— Никогда! — ответил Несси.

— А мне скучно.