Бешеный Лис   ::   Красницкий Евгений

Мишка вдруг обнаружил, что стоит столбом напротив деда с Немым, держа Рыжуху под уздцы, и совершенно не помнит, как он пришел сюда из леса.

– Слышу я, деда, не бойся, не свихнусь. Андрею ногу перевязать надо, я мать позову.

– Не надо, перевязали уже. Теперь Настену надо ждать, у Андрюхи в ноге кончик жала обломился, плохо отковали, болотники косорукие. Настена вытащит, сами только расковыряем без толку. Ты это… Про Славомира – никому ни слова. Незачем Татьяне знать, что я отца ее… Понял?

– Понял, никому не скажу, – пообещал Мишка.

– А если спросят: «За что казнили?», – не успокаивался дед, – скажешь, что за раненых дружинников.

– Угу, за злодейство.

– Верно. – Дед вытянул шею и оглядел обоз. – Там, у саней, кто-нибудь шевелиться способен?

– Матвей цел, – начал было Мишка, но понял, что больше уцелевших нет, и неуверенно добавил: – У Митьки лоб рассечен, но, может быть, ничего. Посмотреть надо.

– Иди, дашь им самострелы и тащи сюда, я пока коней поймаю. – Дед озабоченно оглянулся на лес. – Надо обоз ихний брать, там еще трое остались.

– Не смогут они из самострелов, деда… – попытался возразить Мишка.

– Делай, что говорю! Давай шевелись!

Мишка побрел к саням. Мать с помощью Матвея подсаживала в фургон держащегося за грудь Артемия. Крови видно не было, похоже, что также как, и у Роськи, стрела завязла в кольцах доспеха, но поддоспешников у ребят не было, и удары стрел ничего не смягчило.