Безрыбье   ::   Наумов Иван

В диковинных синих глазах что-то бродит, накатывает, как прибой — не оторваться! Север под водой протягивает открытую ладонь и тихонечко касается моей груди.

— Только попробуй, — улыбаюсь я. — Моя Дилейна тебя пополам перекусит.

Его пальцы медленно-медленно уходят в сторону. Воинственно приподнятый плавник моей рыбы рисует узкие круги вокруг нас.

Потом, усталые, мы лежим на раскаленном песке.

— Прокатишь меня на Дилейне? — спрашивает Север.

Искристый песок, как чешуя, облепил его сильное тело. Я стараюсь не смотреть на Севера, потому что не знаю, как он это воспримет. На островах юга нагота привычна и естественна, но он-то совсем не отсюда.

— Она — не грузовая и не торговая рыба! — заступаюсь я за Ди-лейну.

— Но могла бы стать ею ненадолго!

В отличие от южан, соплеменницы Севера растят рыб всегда с какой-то целью, с точным холодным расчетом. За семь-восемь лет несложно развить в рыбе те или иные навыки, научить ее переносить тяжести, или охранять определенное здание, или ловить дикую живность.

Но мы — не из тех. Южане гордятся дружбой со своими рыбами и не превращают их в слуг.

3.



Понятно, что уже к обеду я вытаскиваю из чулана рыбью упряжь из широких крепких лент и расставляю их, чтобы в подвеску поместились двое.

Дилейна покорно подставляет голову, я набрасываю упряжь ей на спину, аккуратно высвобождаю плавники, подтягиваю подпругу и звонко шлепаю рыбу по круглому боку. Она, кося желтым глазом, всплывает чуть выше, и мы с Севером, как на качели, забираемся в тряпичную подвеску.