JК
Граждане, воздушная тревога! :: Абрамов Сергей Александрович
Страница: 101 из 109Лишь один раз повезло: Серый застрял в уборной, и мне удалось сообщить вам по телефону адрес. Больше ничего не успела: услышала шаги Михельса и Зингера, которые вдруг появились вместе. Хорошо, что я в это время накрывала на стол, но Михельс взъярился:
«Ты почему одна?»
«Торопилась накрыть стол, а ваш Серый в уборной сидит», — говорю я, а он продолжает с этакой подозрительностью:
«По-моему, ты по телефону разговаривала?»
«Мне и звонить-то некому», — говорю. Ну, обошлось без последствий, только он на Серого накричал. А вечером и вы все появились. Я очень испугалась, когда Серый револьвер вынул.
— Спасибо, Лейда, — сказал Югов. — Ты нам здорово помогла.
Вечером мы были дома. Югов отпустил меня до утра. О наших чекистских делах, как и всегда, разговора не было. К моим ночным отсутствиям давно привыкли, а вот Лейду все расспрашивали о ее свободной от бабушки жизни в Милютинском переулке. Лейда отчаянно и разнообразно врала.
— Вольная импровизация, — сказал я ей, когда мы остались одни на кухне, — можешь считать себя почти писательницей.
20. Диверсия
Вор-дезертир по кличке «Серый» пришел к своему корешу Митьке Замятину, который тоже ютился в брошенной жильцами квартире.
— Водки принес? — спросил Митька.
— А то нет? Чистый грузинский тархун. Четыреста рублей пол-литра.
— Ну а у меня закусь, черный хлеб с воблой. Карточки новые выдали. Не удалось вынуть?
— Ну сядем тогда. Дело есть.
— Давай.
«Ты почему одна?»
«Торопилась накрыть стол, а ваш Серый в уборной сидит», — говорю я, а он продолжает с этакой подозрительностью:
«По-моему, ты по телефону разговаривала?»
«Мне и звонить-то некому», — говорю. Ну, обошлось без последствий, только он на Серого накричал. А вечером и вы все появились. Я очень испугалась, когда Серый револьвер вынул.
— Спасибо, Лейда, — сказал Югов. — Ты нам здорово помогла.
Вечером мы были дома. Югов отпустил меня до утра. О наших чекистских делах, как и всегда, разговора не было. К моим ночным отсутствиям давно привыкли, а вот Лейду все расспрашивали о ее свободной от бабушки жизни в Милютинском переулке. Лейда отчаянно и разнообразно врала.
— Вольная импровизация, — сказал я ей, когда мы остались одни на кухне, — можешь считать себя почти писательницей.
20. Диверсия
Вор-дезертир по кличке «Серый» пришел к своему корешу Митьке Замятину, который тоже ютился в брошенной жильцами квартире.
— Водки принес? — спросил Митька.
— А то нет? Чистый грузинский тархун. Четыреста рублей пол-литра.
— Ну а у меня закусь, черный хлеб с воблой. Карточки новые выдали. Не удалось вынуть?
— Ну сядем тогда. Дело есть.
— Давай.