Человек, который хотел понять всё   ::   Бенилов Евгений

После этого его оставили в покое, и Франц стал полноправным мужиком.

– Камера 21/17/2! На вечернюю прогулку шаго-о-ом мар-р-рш! Раз… араз… араз-два-три-и-и… Раз… араз… араз-два-три-и-и…

– Ты вот мне скажи, Патлатый, за каким хреном они нас по ентим коридорам вокрух камеры гоняють? Какая ж это, на хер, прогулка?

– Отстань, Оборвыш, надоело… Десять лет здесь торчишь, а все удивляешься…

– Эй!… Разговорчики в строю, сволочи!… Раз… араз… араз-два-три-и-и…

На Втором Ярусе Франц получил, наконец, определенный ответ на вопрос о возможности «второй смерти» (смерти в загробном мире) – он ее попросту увидел.

Как-то раз, в химическом цеху он стал свидетелем несчастного случая: один из заключенных 22-го Потока, работавшего по-соседству, поскользнулся на ступеньках ректификационной колонны и упал вниз с высоты пятнадцати метров. Франц подбежал к нему одним из первых, однако сделать ничего не смог: череп несчастного был расколот, и после короткой агонии тот умер.

Впрочем, возможность второй смерти и так казалась очевидной – стоило лишь посмотреть на мир унижения и страданий, окружавший Франца. Что могло заставить заключенных повиноваться своим мучителям, как не страх смерти? Страх боли, сопряженной со смертью, был важен, но не принципиален: самоубийство могло бы избавить от мучений быстро и безболезненно. Однако мысль об отнятии собственной жизни казалась Францу неприемлемой – да и остальным заключенным, видимо, тоже.