Человек космоса (Одиссей, сын Лаэрта - 2)   ::   Олди Генри Лайон

Отдыхали измученные суда, прикорнув на ясеневых катках. Солнце, изредка являясь в прорехах облаков, дивилось: великая армада, недавно отправившаяся под Трою добывать величия и подвигов, сейчас смотрелась блудным сыном, сполна вкусившим побоев. Песен не пели; явись в лагерь бродяга-аэд, прибили бы со зла. Больше молчали, недружелюбно поглядывая на соседа. В бедах всегда славно кого-нибудь обвинить. Почему не его, соседа?

Одиссей сидел в сторонке, возле "Пенелопы".

Хотелось лечь и сдохнуть, но сдохнуть было нельзя. Хотелось встать и уйти куда глаза глядят, но вокруг... глаза б не глядели! Хотелось, чтоб ничего не хотелось, но тогда не стоило бы так упрямо вырываться из цепких объятий моря. На дне покой, на дне тишина. Игра слов горше морской воды: на дне не надо заботиться о дне грядущем.

Все тело ломило, старый гимн кормчих застрял в глотке войлочным кляпом. Наверное, так чувствуют себя победители.

- С возвращеньицем! - насмешливо поздравил его проходящий мимо воин, голый по пояс. Латный запон* блестел влажными бляхами, напоминая яблоко в росе. Подобру ли, поздорову?!

Запон- боевой пояс с передником, обшитым медными пластинками. Вместе с панцирем образовывал двойной слой брони.

Рыжий поднял голову.

Воина он не узнал. Зато узнал тень воина на песке. Не так много в Ахайе взрослых людей, за которыми волочится тень ребенка.

- Протесилай? Из Филаки?

- Смотри-ка, запомнил! А я уж думал: богатый буду...