Что будет, то и будет   ::   Амнуэль Песах

- Павел, твое счастье, что ты не политик, и тебе не нужно выбирать себе народ. Иначе ты оказался бы перед поистине неразрешимой проблемой, как все мы. Ни одной нормальной предвыборной программы! Это не евреи, а... - он махнул рукой и добавил что-то вроде "И Творец это терпит..."

- А я себе народ уже выбрал и знаю, за кого буду голосовать, энергично заявил Зеев Кац, лидер небольшой правой партии, название которой я никогда не мог запомнить. - Могу назвать, я не делаю из этого секрета: это Израиль-четыре.

После этих слов некая догадка мелькнула в моих мыслях и, чтобы не упустить возможное решение, я немедленно спросил:

- А сколько народов претендует на ваши голоса?

- Сто тринадцать! - сказал Бродецки. - Вот в чем проблема! Нас-то всего двадцать один.

- Двадцать, - с кислым видом поправил раввин Бухман из "Восхождения к Торе". - Женщина не считается, женщина не имеет права возглавлять нацию.

- Понятно... - протянул я, а Гиль Цейтлин, стоявший за моим креслом вне пределов видимости, гнусно хмыкнул.

- Не могли бы вы, господа, - сказал я, - дать и мне, историку, возможность ознакомиться с предвыборными программами? Права голоса у меня, естественно, нет, но я должен хотя бы определиться, к какому народу принадлежу.

- По-моему, тебе место в Израиле-пятьдесят семь, - сказал раввин Шай. - Это планета безбожников.

- Не надо на меня давить, - сказал я, становясь все более уверенным в себе. - Сам разберусь.

* * *

Я так понимаю, что исключительно психологическая инерция не позволила компьютерщикам сразу опре�