Да не опустится тьма   ::   Де Камп Лион

Когда Пэдуэй попробовал его оттуда вытащить, банкир в ужасе вскричал и ухватился за ножки с такой тоской и отчаянием, словно стол был женщиной, а он сам - моряком, шесть месяцев не видевшим суши.

Светловолосый вандал все еще яростно размахивал скамьей, и Пэдуэй окликнул его. Перекрыть стоявший шум было невозможно, но Мартин выразительно показал на дверь. Через несколько секунд путь был очищен. Все трое вывалились наружу, прорвались сквозь собравшуюся толпу и бросились наутек. Раздавшийся вслед истошный вопль заставил их бежать еще быстрее, пока они не поняли, что это кричит пустившийся вдогонку Аякс.

Наконец они уселись на лавочке в парке на краю Марсова поля, недалеко от Пантеона, где Пэдуэй впервые увидел постимперский Рим. Едва отдышавшись, банкир запричитал:

- Мартинус, почему ты позволил мне пить это адское зелье? О, моя голова! Если бы я не был пьян, разве ввязался бы я в религиозный спор?

- Я советовал тебе не налегать, - напомнил Пэдуэй, - однако...

- Знаю, знаю. Но ты обязан был остановить меня - в крайнем случае силой! Несчастная моя голова! Что скажет жена";.. Видеть больше не желаю твое варварское пойло! Кстати, а где бутылка?

- Потерялась в суматохе. Но мы и так уже все выпили, - Пэдуэй повернулся к вандалу. - Я должен поблагодарить тебя за наше счастливое спасение.

Светловолосый мрачно пожевал ус.

- Пустяки. Религиозные склоки - недостойное занятие для порядочных людей. Позвольте представиться: Фритарик, сын Стайфана.