Делается открытие   ::   Гуревич Георгий

Вспомнил мерное колыхание вещевого мешка на отцовской спине, ерзающий ствол ружья. И вдруг - оскаленная морда зверя...

- Здорово испугался, Сашок? - перебил подводник, ревниво следивший за чужими успехами.

- Не без того, - признался парень. - И главное: недоумение. Брюхо распороть проще всего. Но ведь мы бережем зверя - в заповеднике.

"Основательным парень, - подумал Гурьянов. - Жалко, что неуклюжий".

Сидели далеко за полночь, потом разбрелись по спальным мешкам. Гурьянову, однако, не спалось. Переутомился, видимо. Поворочался, вылез к костру. Застал того же Сашка.

- Сидеть будете? - спросил тот. - Тогда я подложу дров. А если нет, лучше гасить. Пожары и зимой случаются.

- Лес любишь?

- Родился в лесу. Только в лесу и дышится как следует.

- Зачем же пошел в водолазы? Разнообразия искал?

- Какое же разнообразие под водой? Верно, на мелководье подводные сады, а в глубине - тьма и скука. Водолазное дело - тяжелое. Но у нас, таежников, так говорят: если ты мужик, вали тяжесть на свои плечи. Я знал, что под водой тяжко, на то и шел.

- Но ведь это так безрадостно: всю жизнь делать тяжелое и скучное, допытывался Гурьянов.

- Не дело скучное, а темнота скучная, - уточнил водолаз. - Да я не представляю, как это при деле скучать. Свои тонкости есть, свои хитрости, если хочешь превзойти других и себя. Когда на пределе возможностей, скучать некогда. Если спустя рукава, тогда и скрепя сердце можно. Но под водой халтурщиков нет. Не выживают.