JК
Деревянные космолеты (Мир и Верхний Мир - 2) :: Шоу Боб
Страница: 75 из 362Орракоульд и его экипаж - сами по себе оружие, разносчики столь заразной формы птертоза, что способны убить незащищенного человека, даже не дотронувшись до него.
Их королю- на взгляд Гартазьяна явному безумцу - все же достало расчетливости послать разведывательный корабль, чтобы оценить силы будущего противника, но когда он узнает, что его армия почти не встретит сопротивления, ибо защитников Верхнего Мира можно выморить птертозом, его алчность разгорится еще пуще.
"Нельзя отпускать корабль!"
Мысль эта пришпорила Гартазьяна. Его люди слишком далеко - не подоспеют. А корабль уже идет вверх, и вся ответственность ложится на его, Гартазьяна, плечи. Остается только одно: бросить меч в огромный шар, проделать в нем дыру. Он обнажил клинок, замахиваясь, повернулся в седле и хрипло вскрикнул, когда в груди взорвалась боль и парализовала поднятую руку. Он опустил меч в позицию для броска снизу и увидел, что Орракоульд целится в него из диковинного на вид мушкета.
Рассчитывая на задержку, без которой не обходится ни один выстрел пиконо-халвеллового оружия, Гартазьян повел рукой вверх. Послышался непривычный сухой треск, и его развернуло ударом в левое плечо, а слабо брошенный меч пролетел далеко от цели. Полковник соскочил с перепуганного синерога и кинулся к своему оружию, но боль в плече и груди превратила быстрый бег в походку пьяного калеки. Когда меч вновь оказался в руке, гондола уже качалась в добрых тридцати футах над его головой, а несущий ее шар - и того выше.
Их королю- на взгляд Гартазьяна явному безумцу - все же достало расчетливости послать разведывательный корабль, чтобы оценить силы будущего противника, но когда он узнает, что его армия почти не встретит сопротивления, ибо защитников Верхнего Мира можно выморить птертозом, его алчность разгорится еще пуще.
"Нельзя отпускать корабль!"
Мысль эта пришпорила Гартазьяна. Его люди слишком далеко - не подоспеют. А корабль уже идет вверх, и вся ответственность ложится на его, Гартазьяна, плечи. Остается только одно: бросить меч в огромный шар, проделать в нем дыру. Он обнажил клинок, замахиваясь, повернулся в седле и хрипло вскрикнул, когда в груди взорвалась боль и парализовала поднятую руку. Он опустил меч в позицию для броска снизу и увидел, что Орракоульд целится в него из диковинного на вид мушкета.
Рассчитывая на задержку, без которой не обходится ни один выстрел пиконо-халвеллового оружия, Гартазьян повел рукой вверх. Послышался непривычный сухой треск, и его развернуло ударом в левое плечо, а слабо брошенный меч пролетел далеко от цели. Полковник соскочил с перепуганного синерога и кинулся к своему оружию, но боль в плече и груди превратила быстрый бег в походку пьяного калеки. Когда меч вновь оказался в руке, гондола уже качалась в добрых тридцати футах над его головой, а несущий ее шар - и того выше.