Дикий Порт   ::   Серегин Олег

По части накала страстей с энергетиком Полетаевым Птиц сравниться не мог.

– …а вот и нет! – внушает кому-то Шеверинский. – Если у корректора болит голова, это не значит, что кто-то плохой энергетик. Это значит, что кто-то плохой амортизатор!

Девица Вольф таращится на него с видом нежной самки. «Вот не было печалей», – думает Димочка. В маниакальной фазе он бы обоим устроил веселье, но сейчас под горлом тоскливо и тяжко, как от проглоченного гнилья.

– Понял, Крокодилыч? – радуется Солнце. – Ты плохо работаешь!

– Полетаев, красься, – мигом вспоминает Крокодилыч. – Жизнь твоя станет адом!..

Света встает и уходит, цокая высоченными каблуками босоножек, сверкающих, золотистых. Если не знать точно, никогда не скажешь, что бывший мурёныш. Половину своей нынешней внешности она спела, половину выцыганила у врачей – пластическая хирургия по рекомендации психотерапевта… и все низачем. Девица Вольф удивительно умно заметила, что Этцер с Полетаевым ведут себя как родители. Безнадежно любимый Солнце видит Флейту ребенком, вдобавок больным ребенком, и относится соответственно.

Над парками и лугами Итъяни, основной столицы Анкай, которая в учебниках ксенологии помечена как «условно жреческая», мчится семитерранский кортеж. Люнеманн тянется к настройкам экрана – приглушить краски. Ослепительно-радостная, летняя яркость цвета противоречит хорошему вкусу… и его теперешнему настроению.