JК
Диктатор :: Снегов Сеpгей Александpович
Страница: 112 из 195Гамов обернулся к Пеано. Пеано ослепительно заулыбался.
– Мы! Мы! И я – больше всех. Я ведь хорошо знаю маршала. И характер дядюшки тоже не первый год изучаю. Мы стали опасны для них. Почему бы нам не переиграть их? Настроение солдат в такой игре – карта козырная. Вот так мы решили.
– Маршал не осмелится отбирать у солдат награды! Он все же не отпетый дурак, – задумчиво произнес Гамов.
– Не осмелится, верно. И дядюшка не осмелится – единственная воинская часть, вернувшаяся с победой, а не разбитая! Но почему не разоружить наш корпус под видом его пополнения, переформирования, оздоровления?.. Хорошие словечки для плохого дела всегда найдутся. Нам надо сохранить оружие, мы исполняем ваши решения.
– Я не говорил об этом, – Гамов пристально вглядывался в Пеано. Тот сбросил свою маскирующую улыбку и снова, как в схватке с Мордасовым, стал истинным – злым, решительным, скорым на дело.
– Вы думали об этом, полковник. Все ваши передачи били в одну точку. Пора от стереопередач перейти к действиям активней.
– С обоими генералами вы говорили, Пеано?
– Нет, конечно. С Коркиным говорить бесполезно, он распался. А генерал Прищепа и сам понимает, что вы задумали и на что решились.
– Задумал, решился!.. Вы уверены, что разбираетесь в моих невысказанных намерениях?
– Уверены! – в один голос отозвались они втроем.
– Раз так, будем ждать завтрашнего дня, – сказал Гамов.
«Завтрашний день» растянулся на десять суток.
– Мы! Мы! И я – больше всех. Я ведь хорошо знаю маршала. И характер дядюшки тоже не первый год изучаю. Мы стали опасны для них. Почему бы нам не переиграть их? Настроение солдат в такой игре – карта козырная. Вот так мы решили.
– Маршал не осмелится отбирать у солдат награды! Он все же не отпетый дурак, – задумчиво произнес Гамов.
– Не осмелится, верно. И дядюшка не осмелится – единственная воинская часть, вернувшаяся с победой, а не разбитая! Но почему не разоружить наш корпус под видом его пополнения, переформирования, оздоровления?.. Хорошие словечки для плохого дела всегда найдутся. Нам надо сохранить оружие, мы исполняем ваши решения.
– Я не говорил об этом, – Гамов пристально вглядывался в Пеано. Тот сбросил свою маскирующую улыбку и снова, как в схватке с Мордасовым, стал истинным – злым, решительным, скорым на дело.
– Вы думали об этом, полковник. Все ваши передачи били в одну точку. Пора от стереопередач перейти к действиям активней.
– С обоими генералами вы говорили, Пеано?
– Нет, конечно. С Коркиным говорить бесполезно, он распался. А генерал Прищепа и сам понимает, что вы задумали и на что решились.
– Задумал, решился!.. Вы уверены, что разбираетесь в моих невысказанных намерениях?
– Уверены! – в один голос отозвались они втроем.
– Раз так, будем ждать завтрашнего дня, – сказал Гамов.
«Завтрашний день» растянулся на десять суток.