JК
Душа напрокат :: Варшавский Илья Иосифович
Страница: 13 из 14А пока, – он встал и снова шаркнул ножкой, – желаю вам плодотворных раздумий!
Вначале Тетерину все это показалось галиматьей. С каким-то злобным удовольствием он подчеркивал красным карандашом стилистические огрехи. Однако по мере того, как он вчитывался в стремительно несущиеся фразы, лицо его становилось все более озабоченным. Оборванные монологи, многократно повторяющиеся слова, спотыкающаяся речь несли в себе удивительную силу чувств. Так писать мог только настоящий мастер. Вновь и вновь перелистывал он страницы и каждый раз обнаруживал что-то новое, ускользнувшее в предыдущем чтении. До чего же все это было непохоже на его собственную прилизанную прозу!
Весь вечер ходил он растерянный по комнате, то беря один из пузырьков с твердым намерением тотчас же испробовать действие этого дьявольского зелья, то в каком-то суеверном страхе ставя его опять на место.
Под конец, совершенно измученный, он лег спать в кабинете, решив оставить все на завтра.
Смерть Тетерина вызвала много неправдоподобных слухов. Говорили, он был найден утром на диване с перекушенным горлом. У изголовья лежала его любимая собака, облизывающая окровавленные лапы. Рядом с ней, на полу, в луже остро пахнущей жидкости валялся треснувший пузырек с надписью: «Леди Макбет».
– …Нет-нет! Такое и представить себе нельзя, так и с ума сойти недолго! – Как все нервные люди, Тетерин страдал гипертрофированным воображением – свойством, по его мнению, для писателя совершенно излишним.
Вначале Тетерину все это показалось галиматьей. С каким-то злобным удовольствием он подчеркивал красным карандашом стилистические огрехи. Однако по мере того, как он вчитывался в стремительно несущиеся фразы, лицо его становилось все более озабоченным. Оборванные монологи, многократно повторяющиеся слова, спотыкающаяся речь несли в себе удивительную силу чувств. Так писать мог только настоящий мастер. Вновь и вновь перелистывал он страницы и каждый раз обнаруживал что-то новое, ускользнувшее в предыдущем чтении. До чего же все это было непохоже на его собственную прилизанную прозу!
Весь вечер ходил он растерянный по комнате, то беря один из пузырьков с твердым намерением тотчас же испробовать действие этого дьявольского зелья, то в каком-то суеверном страхе ставя его опять на место.
Под конец, совершенно измученный, он лег спать в кабинете, решив оставить все на завтра.
Смерть Тетерина вызвала много неправдоподобных слухов. Говорили, он был найден утром на диване с перекушенным горлом. У изголовья лежала его любимая собака, облизывающая окровавленные лапы. Рядом с ней, на полу, в луже остро пахнущей жидкости валялся треснувший пузырек с надписью: «Леди Макбет».
– …Нет-нет! Такое и представить себе нельзя, так и с ума сойти недолго! – Как все нервные люди, Тетерин страдал гипертрофированным воображением – свойством, по его мнению, для писателя совершенно излишним.