Двенадцать подвигов Рабин Гута   ::   Лютый Алексей

Видимо, во время вопля Попова он слишком близко подошел к окну и получил порцию децибелов прямо в незащищенное ухо. А такой звуковой удар и слона контузить может!

— Это и есть Геракл? — удивленно поинтересовался Жомов, подходя поближе к греческому акселерату и брезгливо ощупывая его мускулы. — Пургу ты гонишь, Гомер! Что-то он дохловат для супергероя. Да к тому же если он — Геракл, то что ему в пустых и загаженных конюшнях делать?

— Навоз чистить, — неожиданно плаксивым голосом проговорил парень, наконец придя в себя. — А вот вам что тут понадобилось? По какому такому праву на героев орете?

— А ты, урод, чего навозом кидаешься? — Попов наконец-то вспомнил, зачем бежал в конюшню. — По ушам давно не получал?

— Цыц все! — рявкнул Рабинович, прекращая скандал, готовый разгореться с новой силой.

Спорщики замолчали, и Сеня вышел вперед, слегка отодвинув криминалиста в сторону. На несколько секунд он замер, удивленно рассматривая Геракла. Парень, конечно, не тянул на того героя, которого менты привыкли видеть в учебниках по древней истории и во всевозможных американских фильмах, но ведь он был совсем молод. Глядишь, еще успеет мышечную массу набрать. Да и не нужна была путешественникам его сила. Главное, чтобы Геракл дорогу на Олимп показал.

— Так зачем ты навоз чистить подрядился? — как можно мягче поинтересовался Рабинович. — Заняться больше нечем? Может быть, на Олимп с нами прогуляешься?

— Можно и на Олимп, но сначала я должен совершить двенадцать подвигов, которые потребовал от меня здешний царь Эврисфей.