Фюрер Нижнего Мира, или Сапоги Верховного Инки   ::   Тюрин Александр

Нина Леви-Чивитта была дамой интересной и оригинальной во всех отношениях, но на красавицу, конечно, не тянула, да и первая свежесть прошла — Верховный Инка не за красу ее в гарем взял; Часка на свой индейский лад была привлекательной, но помеждународным цивилизованным критериям все-таки не пробивалась в первый эшелон. А вот эта девица. Не просто куколка, а идеал породистой красоты. Она как будто лучшее взяла и от Нины, и от Часки, плюс своего добавила. Пожалуй, она более всего похожа на то памятное видение у Кориканчи.

Чего только глаза стоят — кусочки яркого южного небосвода. Волосы — ореол серебристый. Нос — настоящий резной, а не пуговка какая-нибудь. Пальтецо стильное под английскую королеву, но это к слову. А ножки-то — от них Боттичелли бы отпал.

— Вы, дамы, наверное, не ко мне. Вам или выше или ниже.

— Мы к тебе, — решительно сказала девушка, — если ты, конечно, Егор Хвостов. Я — твоя сестра Вера.

Это Вера? Не Вера, а Венера настоящая. Тогда, значит, эта шапокляк — моя мать. Явилась не запылилась.

— Да, я твоя мать, — подтвердила особа.

Она зашла в квартиру и скривила рот вкупе с носом, рвотный запашок-то давал о себе знать. Да и беспорядок, пыль, тряпье, бутылки, разбитый телевизор…

— Ну и свинарник тут у тебя. — Это было фактически первым, что мне сказала мать за пятнадцать лет. Пятнадцать лет назад она смылась, потому что ей было неинтересно заниматься моим сопливым носом, моими драными носками, моими сальными волосами. Она оставила меня придурку деду, грезившему на горшке о мировой революции, и полусумасшедшей бабке, которая вынесла и коллективизацию, и блокаду, и гонения на космополитов, и фаната отрешенного, то есть деда; только не выносила меня.