Фрагментарное копыто неподкованной собаки   ::   Гусев Владимир

Галера идет медленнее, чем обычно, и палубный сегодня особенно жесток. То с бака, то с кормы слышатся удары его бича и грубая брань.

Он так глуп, что даже бранится скучно и неинтересно. И он меня ненавидит. Поэтому, как бы я ни налегал на весло, каждый раз, когда палубный проходит мимо нашей скамьи, бич со свистом рассекает воздух и оставляет на моей спине очередную красную полосу. Неделю назад ссадины загноились, и я знаю, жить мне осталось недолго. Меня радует это. Единственное, что обрадовало бы еще больше, - известие о том, что жестокий палубный отправился кормить акул раньше, чем я.

Палубный приближается. Вполголоса окликнув Александра, молодого грека, сидящего на соседней скамье у самого борта, я едва заметно киваю: сейчас. Сейчас, потому что временами у меня темнеет в глазах и я боюсь потерять сознание. Сейчас, потому что силы мои убывают уже не с каждым часом, а с каждой минутой. Сейчас, потому что иначе - никогда, а я хочу хоть немного порадоваться перед тем, как меня, еще живого, бросят за борт.

Когда тень, отбрасываемая палубным, накрывает лоснящуюся потом спину сидящего впереди меня гребца, Александр резко ослабляет усилие. Его весло начинает отставать. Палубный мгновенно определяет, кто виновник - на то он и палубный, - и взмахивает бичом. Но Александр - неслыханное дело! - ухитряется увернуться от удара. Молодой, ловкий, еще не отупевший и не смирившийся...