JК
ГОНИТВА :: Ракитина Ника Дмитриевна
Страница: 377 из 410Мы тут с покойником Александром Ведричем содержательно побеседовали. Так что прежде, чем спасать жену, придется заглянуть в ратушу. Забрать короны. Тумаш!
Занецкий, икая, плюхнулся на стул, сцепил пальцы на коленях:
– И не подумаю. Вы… вы с ума сошли. Вас чуть не убили, вы на ногах еле держитесь! Да вы знаете, что на улицах творится?!
– Вот за что люблю лейтвинов, – Генрих опреся о кроватную спинку и тяжело встал. – Как все у врага хорошо – так искренне ненавидят, но стоит тому попасть в беду… Так сама мысль ограбить музей в вас протеста не вызывает?
– Пан Генрих!
– П-простите…
Он безропотно дал сосчитать себе пульс и стал все же одеваться.
– Пистолет у вас есть? – спросил резко. – Мои пропали.
Тумаш полез под мышку:
– Нате! Вы беззастенчивый авантюрист… С кем я связался…
– Я уже объяснил, с кем.
И позвал Яна.
Под руки они свели Айзенвальда до площадки и остановились передохнуть. Опираясь на точеный кубик, украшающий перила на повороте, генерал высказывался с какой-то веселой яростью, так что искры брызгали из глаз:
– Таких вечно губит самонадеянность и желание покрасоваться напоследок перед жертвой. Ну, и высказать то, чего никому нельзя доверить. Если исповедник после умрет, палач ничем не рискует.
Они спустились на еще один пролет, лакей повозился с засовом и распахнул двери в залитый солнцем двор. Вдвоем с Занецким они оседлали Длугоша и двух упитанных гнедых.
Занецкий, икая, плюхнулся на стул, сцепил пальцы на коленях:
– И не подумаю. Вы… вы с ума сошли. Вас чуть не убили, вы на ногах еле держитесь! Да вы знаете, что на улицах творится?!
– Вот за что люблю лейтвинов, – Генрих опреся о кроватную спинку и тяжело встал. – Как все у врага хорошо – так искренне ненавидят, но стоит тому попасть в беду… Так сама мысль ограбить музей в вас протеста не вызывает?
– Пан Генрих!
– П-простите…
Он безропотно дал сосчитать себе пульс и стал все же одеваться.
– Пистолет у вас есть? – спросил резко. – Мои пропали.
Тумаш полез под мышку:
– Нате! Вы беззастенчивый авантюрист… С кем я связался…
– Я уже объяснил, с кем.
И позвал Яна.
Под руки они свели Айзенвальда до площадки и остановились передохнуть. Опираясь на точеный кубик, украшающий перила на повороте, генерал высказывался с какой-то веселой яростью, так что искры брызгали из глаз:
– Таких вечно губит самонадеянность и желание покрасоваться напоследок перед жертвой. Ну, и высказать то, чего никому нельзя доверить. Если исповедник после умрет, палач ничем не рискует.
Они спустились на еще один пролет, лакей повозился с засовом и распахнул двери в залитый солнцем двор. Вдвоем с Занецким они оседлали Длугоша и двух упитанных гнедых.