Галили   ::   Баркер Клайв

Она слышит, как они жалуются и плачут и потихоньку сходят с ума, и, возможно, это доставляет ей удовольствие.

— Да если она и слышит меня сейчас, что из этого? Она наверняка будет рада, что мы взвалили на себя эту мороку. Ну, то есть, решили увековечить историю семьи Барбароссов. Мы сделаем мамочку бессмертной.

— Может, она и так бессмертна.

— О нет... ты ошибаешься. Она стареет. Забрина видит ее постоянно и утверждает, что старая ведьма заметно одряхлела.

— В это трудно поверить.

— А я поверила. Знаешь, именно слова Забрины и заставили меня впервые подумать о нашей книге.

— Это не наша книга, — отрезал я. — Я напишу ее сам, и напишу по-своему. А значит, книга будет посвящена не только тем, кто носит имя Барбароссов.

Мариетта одним глотком осушила свой стакан.

— Понимаю, — произнесла она, и голос ее слегка дрогнул. — Так о чем же будет эта книга?

— Разумеется, о нашей семье. Но там будет рассказано и о Гири.

Услышав это, Мариетта погрузилась в молчание и уставилась в окно: она смотрела туда, где я сидел с птицами. Прошло не менее минуты, прежде чем она заговорила вновь.

— Если ты собираешься писать о Гири, тогда пусть твоя книга катится к чертям.

— Но как я могу...

— И ты вместе с ней...

— Может, ты все же позволишь мне договорить? Как, по-твоему, я могу написать о нашей семье, воспроизвести ее историю во всех подробностях и не упомянуть о Гири?

— Они — настоящее отребье, Эдди. Человеческое отребье. Злобные твари.